Начало игры
Ведунья еще продолжала что-то шептать, потрясая спутанной паклей седых волос над источавшим вонь котлом, а Ингер, в два шага преодолев узкое нутро темной избенки, без лишних слов покинул жилище старухи. То, что он услышал, не радовало, так и ни к чему было раскланиваться, задыхаясь смрадом чадящего сомнительными ароматами зелья – он и без того заплатил не мало, но услышал лишь сомнительную весть. Весть не радовала по нескольким причинам – уж если отец, пропавший без вести на одном из горных перевалов, погиб, то лучше знать о том точно. Но, коли он жив, то ведьма могла бы хоть срок его возвращения провидеть. Но будущее, подернутое темными тенями, заплутавшими в полуслепых глазах ясновидицы, не пожелало принять более четкие очертания.
«Может, старую стерву уже подкупил дядюшка Корвус?» - Ингер, злясь, пнул подвернувшийся под сапог сучок хвороста, оброненный ведьмой, припасавшей сухие ветки для растопки своего дьявольского котла. – «Хотя, мне бы доложили, что его йотуны носили в эту сторону!»
Покосившись взглядом на нервно рвавшего повод коня, мужчина шагнул к нему, успокаивающе охлопывая по напряженно сведенной шее:
- Все, возвращаемся!
Чащоба, словно состоявшая из скрюченных и переплетенных между собой нечистой силой деревьев, пугала животное, чутко улавливавшее недобрых явно духов, обитавших в застрехах кровли жилья ведьмы, как в иных домах гнездуются стрижи.
Вскочив в седло, наследник Хальвардов, слыша за собой скрип двери – старая карга, видно, вышла на порог посверлить ему вслед спину – сунул пятками в мягкое подбрюшье жеребца, подбадривая того уносить ноги.
По пути надо было собрать в единое целое мысли, да пока они не выехали из лесной глухомани к подножью чистого от поросли холма, Ингеру не удалось толком сложить ни единого намека на план. Чтобы остудиться, он подогнал коня к реке и, расседлав и скинув с себя всю одежду, въехал на нем в прогретую августовским солнце воды. Несколько лягушек сиганули с гладких валунов, спасаясь от ретивости пришельцев, а долгоносые кулики тут же пугливо шмыгнули в заросли камыша.
Как в детстве, провести бы ночь у костра, слушая рассказы дядьки-наставника, приглядывавшего за шустрыми сыновьями конунга и любившего вгонять мальчишек в мелкую дрожь сказками о йотунах и троллях. Да только сейчас жизнь и без того становилась все больше похожей на историю о кознях злых духов и наведенных на род порче – отец пропал, дядя не торопится помочь племяннику взять в руки причитающуюся ему власть, а младший братец вообще, казалось, не думает о серьезных вещах. А вот самому Ингеру думать о них предстояло – предложение Бьернштадов о женитьбе на их сестре стоило рассмотреть в самом ближайшем будущем. Породниться с владельцами центральной части острова, конечно, было неплохим предложением, но было так же ясно, что сначала Ингеру надо упрочить свое положение – никто не пожелает вступать в союз с наследником исчезнувшего конунга, чья пропажа может стать проклятьем рода. Ведь если отца не объявят погибшим, его сыну возможно, не один год придется числиться лишь наследником и не более: всем править будет наместник – ярл.